Зелена планета
1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 Rating 2.92 (6 Votes)

В Кривом Роге снова поднят вопрос о строительстве крематория – даже соответствующая петиция есть! Но для начала, нужно понять – что это такое? Как работает? Сколько что стоит? В нашей виртуальной «экскурсии» поможет сайт «Новое Время»...

Подписать петицию За строительство крематория можно ЗДЕСЬ. Если Петиция наберт 500 голосов, депутаты горсовета будут обязаны рассмотреть ее на сесии...

Мрачное и необычное здание киевского крематория – гигантские белые бетонные полусферы – стоит на холме на территории знаменитого Байкова кладбища, самого старого и престижного в стране.

Первым делом нас ведут в административный корпус, где оформляют процедуру кремации. Сюда приходят родственники, чтобы договориться о датах, согласовать условия и оплатить услугу. Прайс-лист висит на сайте крематория в открытом доступе. Общий ценник тут – чуть больше 4 тыс. грн.
Сама процедура кремации стоит 445 грн, в остальные расходы входят аренда катафалка, предоставление ритуального зала, покупка урны, отпевание, оркестр и нанесение текста на урну. Все это варьируется в цене. Самая дорогая урна, к примеру, стоит порядка 1500 грн, самая дешевая – 525 грн.

За год сейчас проходит более 12 тысяч кремаций, и это число увеличивается. Все больше людей еще при жизни выбирают такой вариант собственного погребения, считая его более экологичным. А во-вторых – в столице банально переполнены кладбища.
В среднем в месяц тут проходит больше тысячи кремаций, но все зависит и от времени года: летом умирают чаще, потому что обостряются хронические заболевания и сердце не выдерживает жару.

В крематории сразу несколько залов для прощания: два маленьких тут же, в админздании, и два больших чуть поодаль, в том самом известном здании в виде бетонных полусфер. Сперва заходим в маленькие – сейчас они как раз пустуют.
Один зал считается обычным, а второй у нас – как VIP-зал. Здесь не так жарко летом и не холодно зимой, есть обогреватели. Раньше здесь было маленькое урнохранилище, но теперь его реконструировали в зал.
VIP-зал отличается еще и тем, что в нем организовывают процедуры прощания для представителей разных конфессий. Стены тут практически голые, а все элементы вроде распятий и икон легко демонтируются при необходимости.
И в первом, и во втором залах нет лифтов – после прощания гроб увозят вручную.

С задворок на нас поглядывает молодой батюшка.
– Это отец Владимир, он один, кто у нас тут постоянно задействован. Вон там его приход, - показывает наш сопровождающий на небольшой деревянный храм на холме.
Все остальные священники приходят на церемонии из разных церквей.

Когда батюшка заканчивает панихиду, за дело принимается трубач, наигрывая грустный мотив. Он тоже штатный сотрудник крематория, но по желанию родственников можно пригласить и музыкантов с оркестром из других компаний. Когда он доигрывает, гроб накрывают крышкой и опускают лифтом вниз. Родственники расходятся. Местная сотрудница ритуальной службы, бойкая черноволосая женщина в синем пуховике, снимает портрет, собирает все, что принесли родственники, и быстро меняет на новое.

Сквозь ряды колумбария идем в следующий пункт – кремационный цех. Туда, где оказываются гробы после прощания. Устроено все так: под землей пролегает тоннель длиной 75 м, по которому гробы перевозят на специальном электрокаре. Вернее так называет это наш собеседник, но позже мы увидим, что напоминает этот вид транспорта скорее большую тележку.

Пока идем к кремцеху, сопровождающий рассказывает о колумбарии. Здесь сейчас всего 16 участков. Есть новые и старые – в холме и в земле вокруг. Те, что в земле – это что-то вроде семейных склепов. Туда вмещается по четыре урны. Видно, что на некоторых надгробных плитах осталось пустое место – значит, сюда еще будут подхоранивать. Тут виднеется и новый участок с пустыми ячейками под урны.
– Мест очень мало осталось. Очень-очень, - вздыхает мужчина задумчиво. - На пару лет и все. Сейчас весной пойдут-пойдут и вот это все займут. Зимой редко кто захоранивает – холодно, мороз.

Сверху на холме – отдельный участок для "братских могил". Сюда раз в год захоранивают урны, за которыми никто не пришел. Я иду вдоль участка и вижу квадратные бетонные таблички с фамилиями на них. Сверху – год смерти. Самые старые датированы 2003-м. Бывает, что родственники приходят за урной и через несколько лет. Тогда ее находят в общих захоронениях по фамилии и изымают.

Мы подходим к кремационному цеху.
Здесь нет ничего, кроме длинного бетонного туннеля – того самого, который уходит к большим залам, металлических стеллажей для гробов и печей. Печи – их восемь, то есть, четыре блока по две печи – закупались еще во время строительства крематория.
– Там вон холодильная камера, но она уже давно не работает, - кивает мужчина на приоткрытые зеленые двери с соответствующей надписью. - А что делать, если даже в моргах они уже в некоторых давно не работают. Но есть и работающая холодильная камера. Правда, в админкорпусе.

Через несколько минут появляется Дмитрий, перед собой везет сразу два гроба. Судя по всему, это те покойники, прощание с которыми мы наблюдали наверху. Крышки просто лежат наверху, не привинченные и никак не прибитые, чуть скошенные на пару сантиметров в сторону. Дмитрий берет специальный металлический крюк, поддевает гроб под крышкой и стягивает на тележку. Потом перекладывает на подмостки у стены – ждать, потому что печи пока что заняты.

На крышке гроба лежит бумажка с данными покойного. Внутри – металлический жетон, на котором выгравирован индивидуальный номер, присвоенный этому покойнику. Когда останки достанут из печи, жетон будет в них как подтверждение личности для идентификации.

Обходим печи с другой стороны. Из-за них выглядывают трое мужчин – местные рабочие. Называться и фотографироваться тоже не хотят. В печи есть круглое отверстие, через которое видны языки пламени. Один из рабочих открывает заслонку, чтобы мы увидели, что внутри: языки пламени и кости.
Процесс сжигания занимает час-полтора, зависит от габаритов, объясняют нам.
– Иногда кладут в гроб всякое. Сапоги какие-то или бутылку самогонки. Самогонка – опасно, оно же может взорваться, - рассказывают мужчины.

Я спрашиваю у них, откуда взялись слухи о том, что тут, в крематории, во время Майдана сжигали убитых митингующих. Наш сопровождающий отмахивается, говорит, что после того скандала к ним приходили с проверкой из Генпрокуратуры, но ничего подозрительного не нашли. Кремационный цех, объясняет он, снабжен счетчиками, которые считают потребление газа, и чтобы понять, имел ли место перерасход топлива, нужно просто перепроверить показатели.

Напротив печей находится отдельная комната, в которой кости, извлеченные из печи, на специальной машине измельчают в прах и выдают в урне. В комнатке – стол, на котором включена настольная лампа, лежит журнал со сделанными от руки записями. Туда вносят фамилии покойников – ведется учет. Вдоль стены – шкаф. Над полками – деревянное распятие. На полу – железные ячейки, похожие на крытые совки от лопат, в которых лежат еще не перемолотые кости, и такие же металлические ведра. На каждом – бумажка с данными о покойнике, внутри – тот самый металлический жетон.

– Вон там внутри два таких гранитных шара, - местный работник, мужчина в синем комбинезоне открывает круглую дверцу в одной из машин. - Эти шары перетирают кости в прах, перед тем, как помещать кости туда, я беру вот такой большой магнит и вытягиваю на него все металлические элементы. Их складываем в специальный контейнер.
Он машет рукой в сторону контейнера – там лежат переплавленные гвозди от гробов, виднеется ремешок от часов и каркас металлического зубного протеза.

Перемолотый прах помещают в пакет, сверху кладут жетон, все это складывают в урну. Обычно ее вместительность – порядка 2,8 кг. Сюда же кладется металлический жетон, который был с телом покойного во время кремации. Так родственники смогут убедиться, что им выдали того, кого нужно.

Кроме кремации человеческих тел, здесь иногда кремируют животных: хозяева могут заказать такую процедуру, например, для любимой собаки. Также у КП Киевский крематорий есть лицензия на кремацию биологических отходов, которые, как правило, привозят из медучреждений.

Дальше идем в урнохранилище, куда приходят получить урну с прахом. У входа в само хранилище – окошко для выдачи. Женщина проверяет документ и выдает прах. Тут же стоят примеры надгробий, плит и памятников, которые можно приобрести для захоронения праха.

Мы проходим мимо женщины и попадаем внутрь. Здесь – десятки стеллажей с урнами. Они все разной формы, есть из камня, из дерева и даже из керамики, подавляющее большинство – черного цвета. Каждый стеллаж помечен листом А4 с напечатанной буквой – той, на которую начинается фамилия усопшего.
Чтобы найти на стеллаже с буквой нужную урну, приходится читать каждую гравировку: ни фотографии, ни какого-то другого маркера нет.

Когда родственники забирают урну, они сами решают, что делать дальше: захоронить ее здесь же, в колумбарии, забрать с собой, увезти в другой город или страну, или же развеять прах там, где пожелал усопший в своем завещании.

ДАЙДЖЕСТ,
публикуется в сокращении,
специально для рубрики
Новости Кривого Рога
сайта Весь Кривой Рог
Фото – сайт Новое Время
ОРИГАНАЛ

Коментарі   

+1 #2 Любовь 13.01.2020, 16:55
Да познавательная статья. Мне 60 но я бы хотела, чтобы меня кремировали. Хочется чтоб в кривом Роге тоже был свой крематорий. Больше узнать о кремации в нашем городе. Чтобы дети потом не заморачивались.
Цитата
+5 #1 Владимир 19.03.2017, 18:41
Нормальная статья, спасибо. В Кривом Роге тоже нужен.
Цитата

Додати коментар


✅ Рейтинг українських казино онлайн з ліцензією КРАІЛ. Найкращі бонуси та фриспіни для нових гравців!